ЭХ, ЗАЖАРИТЬ БЫ!
Рассказ
Супруги Вазины были нашими соседями по туристскому домику на берегу Черного моря... А было это, надо сказать, в те, еще совсем недалекие времена, когда работники профкома бегали за нами, навязывая "горящие" путевки бесплатно...
Внешне супружеская чета являла собой пример полнейшей дисгармонии: как верхнее "до" и нижнее "ля" в клавиатуре. Дородная меланхолического типа супруга и "метр с кепкой" весьма энергичный супруг напоминали комическую пару из классической оперетты. Но это - лишь на первый взгляд. На самом же деле это был вполне стройный дуэт, в котором
основную партию вел муж, а жена лишь вторила ему на октаву ниже.
Вазин был заядлым охотником и рыболовом, а жена, по его словам,
отличной кулинаркой. Таким образом, налицо был производственный альянс: муж добывал, а жена перерабатывала. И оба они любили много и
вкусно поесть. Последнее обстоятельство, как я себе представляю, и было тем надежным коньком, на котором супруги благополучно ехали вот уже
более двадцати лет.
Если питание на турбазе для всех было средством существования, то
для Вазиных - всего лишь маленькой пробежкой перед большим стартом.
Продолжение следовало, где придется: на пляже, в транспорте, дома...
При этом из дорожной сумки извлекались такие дефициты, что окружающие
без труда догадывались о "престижности" профессий супругов или, по
крайней мере одного из них.
Нас с мужем страшно раздражало это постоянное чавканье. Кроме того, мы очень любим животных и терпеть не можем охотников - этих любителей пострелять в живую мишень. Однако условия жизни туристов, к сожалению, таковы, что только с компанией можно значительно облегчить
свой быт - например, занять место на пляже, столик в столовой или захватить передние места в экскурсионном автобусе...
- Да и надо же с кем-то общаться! - в пику моему раздражению доказывал мне мой супруг. - По-моему, они довольно милые, приветливые
люди...
А надо сказать, с годами именно в оценках людей мы с мужем стали
расходиться все чаще, причем настолько, что иногда мне стало казаться,
что мы вообще перестаем понимать друг друга.
- К тому же, семейные, да и по возрасту нам подходят, - продолжал
убеждать меня супруг...
Действительно, семейные пары в солидном возрасте среди туристов
встречаются редко. Поэтому предложение Вазиных "ходить вместе" мне все
же пришлось принять как суровую неизбежность. Да и ради справедливости
надо сказать, что с Вазиными скучать было некогда. По части "убийства"
свободного времени они были мастаки. Из Вазина, как из рога изобилия,
сыпались скабрезные анекдоты типа: "Приходит муж домой, а жена..." или небылицы из жизни охотников и рыболовов. Когда же он иссякал, то
включал магнитофон с записями Высоцкого, и голос советского барда натужно хрипел над ленивым обнажением пляжа. Одним словом, довольно скоро наша четверка, где бы ни появилась, сразу попадала в центр внимания
любителей бесплатного ржания, всегда готовых хохотать до слез, до колик в животе...
Нечто подобное сложилось и в экскурсионном автобусе во время поездки в один из красивейших уголков черноморского побережья, где под
открытым небом на территории парка в то лето демонстрировалась коллекция водоплавающих птиц. День был солнечный, настроение безоблачным, и
все мы предвкушали извлечь из этой поездки максимум положительных эмоций.
Осмотр парка начался с пруда, по глади которого, элегантно выгибая длинные шеи, скользили белые и черные лебеди. Экскурсовод бойко,
без запинки, будто боялась опоздать на последний пригородный автобус,
поведала нам об особенностях содержания этих птиц в неволе и, вовсе не
заботясь об удовлетворении нашей любознательности, без какой-либо паузы уже намеревалась отвести нас к следующему вольеру, как в этот самый
момент почтительную тишину прорезал гнусавый тенорок Вазина:
- Эх, зажарить бы!..
Шутка удалась - туристы - все как один, грохнули со смеху.
Я, хоть и смеялась, все ж с осуждением посмотрела на Вазина. Супруг мой тоже смеялся, а потом покачал головой и, обернувшись к Вазину,
сказал:
- Ну, ты даешь! В таком месте и...
Он еще немного похохотал, но я уже заметила, что он тоже осуждает
неуместность вазинской шуточки.
Громче всех смеялась супруга творца острот. При этом её необъятный бюст так опасно колыхался, что не на шутку угрожал выскочить из
довольно смелого декольте.
Особой гордостью коллекции водоплавающих, как подчеркнула экскурсовод, были... розовые пеликаны. И действительно, эти редкостной красоты птицы, стоя на маленьком островке, как заправские артисты, легко
позировали перед объективами фотокамер, жадно ловивших всполохи их розового оперения от редких солнечных бликов, проникающих сквозь густую
листву парковых деревьев.
Не успела экскурсовод поставить точку в своем рассказе о розовых
красавцах, как снова все услышали гнусавый тенорок:
- Эх, зажарить бы!..
Туристы, как по команде, повернули головы к Вазину и посмотрели
на него удивленно, будто увидели впервые, и никто даже не хохотнул настолько нелепой показалась вазинская шуточка на сей раз. И даже его
собственная супруга - его второе "я" - обошла её молчанием.
Но Вазин, явно недооценив общественной реакции, решил свою остроту повторить, причем громче обычного... И тут на него со всех сторон
вдруг зашикали, как на пакостника в темном кинозале, мешающего смотреть интересный фильм, а некоторые даже поспешили отойти от него подальше, как от человека, у которого "не все дома".
- Ты что, голодный? - спросила я Вазина, стоявшего рядом. Возмущение захлестнуло меня.
Но, к моему удивлению, Вазин и не думал сдаваться. Видимо, стремясь во что бы то ни стало рассмешить хоть кого-нибудь, он вожделенно
потер ладошками, будто жареная птица уже лежала перед ним на блюде,
смачно чмокнул губами и, сглотнув густую слюну, вновь прогнусавил:
- Эх, зажарить бы...
Сцена была сыграна настолько мастерски и с таким знанием дела,
что мне стало не по себе, а муж недовольно заметил:
- Ну и шуточки у тебя, прямо скажем - ни к селу, ни к городу.
Осмотр птичьего царства заканчивался экзотической полянкой с мелкими редкими кустиками, расположенной посреди небольшого пруда, где
экскурсанты могли любоваться рябенькими уточками с многочисленными выводками маленьких - прямо игрушечных - утят. Картина была умилительная. И опять все мы щелкали фотоаппаратами, не жалея дефицитной обратимой пленки...
Когда же и здесь Вазин произнес свою заезженную фразу, я не выдержала и набросилась на него со всей силой своего возмущения:
- Послушай, ну как можно думать о подобном кощунстве, глядя на
такую красоту? Неужели тебя это никак не волнует?..
- Волнует, - простодушно ответил Вазин, - что не могу зажарить.
За всю оставшуюся дорогу до стоянки нашего автобуса мы с мужем не
проронили ни слова. Я злилась на него и готовилась в отношении Вазиных
поставить перед ним вопрос ребром: мол, ты, как хочешь, а я с завтрашнего дня с этими живоглотами никуда ни шагу. Но тут все разрешилось
само собой...
На стоянку экскурсионных автобусов наша четверка пришла заблаговременно. Неподалеку продавали пирожки и, разумеется, Вазины со всех
ног рванули туда. Я отвернулась, чтобы не видеть их, и ушла в свои невесёлые мысли, как вдруг над самым ухом услышала жаркий шепот моего
супруга:
- Эх, зажарить бы!...
Я отскочила от него, как ужаленная.
- Что за дурацкие шуточки? - возмутилась я. - Мало мне одного
придурка, так и ты туда же!..
Моему раздражению не было предела, и я уже готова была высказать
ему, как говорится, все, что я о нем думаю, но тут же осеклась - настолько удивило и даже испугало меня выражение его лица... Таким (!) я
его еще никогда не видела: прищуренные глаза горели каким-то странным,
нечеловеческим блеском, в оскаленных зубах была зажата папироса, а на
растянутых губах блуждала плотоядная улыбка - и все его внимание было
поглощено... четой Вазиных.
Веселые и довольные, они уже возвращались к нам с полными руками
жареных пирожков, уплетая их на ходу за обе щеки... Поняв, наконец, в
чем дело, я уже смелее взглянула на мужа - и чуть не лишилась чувств передо мной был не муж, а настоящий вампир или, скорее, людоед из племени "тумба-юмба"... И, словно в подтверждение моим опасениям, муж
вдруг громко лязгнул зубами и, выплюнув папиросу, жадно пожевал губами...
- Эх, зажарить бы... - будто сквозь сон, долетели до меня ненавистные слова - но на этот раз в них было столько неизъяснимой тоски и
какого-то тупого вожделения, что у меня мороз пробежал по коже.
- Ты абсолютно прав, - поспешила я успокоить супруга, как обычно
успокаивают безнадежных душевнобольных, - хорошо бы зажарить.
- В самом деле? - заговорщически спросил он, впившись в меня долгим изучающим взглядом.
- А почему бы и нет? - как можно убедительней заверила его я. Зажарить - и всё тут. Вот только жаль, что мы не в Африке - есть будет
некому... А что, - продолжала я, уже сама почти веря в искренность
своих слов, - иногда и каннибализм мог бы послужить на благо цивилизованному обществу...
Глаза мужа, смотревшие на меня с колючим вниманием, неожиданно
потеплели, став молодыми и ласковыми. Он схватил меня за руки, крепко
сжал мои ладони в своих, а потом поднес их к губам и нежно поцеловал.
Впервые за много лет мы вновь обретали друг друга.
1990 г.
* * *
--Prof. Lyudmila B. Butovskaya
P.O.Box 570, Saint-Petersburg, 199397, Russia. E-mail: [email protected]
Please, write me in Russian only by koi8-rus. Visit the sites:
http://enlight.da.ru/; http://art-spb.da.ru/; http://antinato.da.ru/
|
